Столь привычный вид сатояма. Горы на заднем плане словно оберегают дома людей. Вокруг смешанный лес, а спереди долина, на которой раскинулись зеленые рисовые поля.

Работы фотографа: Имамори Мицухико

Слово сатояма (букв. «деревня и гора») согревает душу японцев и вызывает у них ностальгию, навевая воспоминания о родных местах. Cатояма – это районы, в которых окружающая среда сформировалась благодаря бережному отношению людей к природе, и сейчас здесь, к примеру, можно увидеть рисовые плантации, речушки, поля и смешанные леса. Сосуществование в этом месте людей и природы придало форму жизненному разуму и навыкам, которые передавались из поколения в поколение.

Например, люди использовали сатояма для получения таких источников энергии и ресурсов, как дрова и строительные материалы, а также таких продуктов питания, как дикоросы. Сохраняя ареалы произрастания и обитания различных видов флоры и фауны, люди создали уникальную экосистему. Это привело к биологическому разнообразию в сатояма, и богатые дары этих мест являются ценным наследием для народа Японии.

Однако в последние годы уменьшение численности населения в сельских районах, а также другие факторы стали приводить к разрушению сатояма, вызывая оползни, оказывая негативное влияние на природу в виде сокращения биологического разнообразия. Для сохранения сатояма с их богатой окружающей средой, которая должна достаться будущим поколениям, нам надо искать новые подходы, гармонирующие с жизнью здешних людей и местной экономикой.

Испытывая тревогу за судьбу сатояма, фотограф Имамори Мицухико поселился у самого большого в Японии озера Бива, которое находится в префектуре Сига. Он стремится запечатлеть деятельность живущих здесь людей, а также мир природы в его различных проявлениях – цветы, деревья и насекомые. Он хотел бы как можно шире поведать о важности жизни в сатояма, отражая в поэтической манере прелесть сельского пейзажа – столь дорогого и близкого японскому народу. «Я не хочу показывать исчезающую сатояма. Это пейзажи для будущего», - говорит Имамори. Он не рассматривает сатояма в качестве объекта сентиментальных чувств, а, возможно, отражает их истинную суть как пространства сосуществования всего живого.